Экспедиция Дальневосточного Проекта по Косатке 2006 года

Летом 2006 года в экспедиции на острове Старичков было 10 постоянных участников. Помимо обычного состава, снова появились наземные наблюдатели, которые трудились на вершине острова. Это были: Володя Коноплев и Миша Кислин из Санкт-Петербурга и Женя Дергачев из Находки. С нами также опять был Саша Волков, который исполнял обязанности арбалетчика при взятии биопсии.

Сезон 2006 года был непростым, но весьма плодотворным. Сложности начались еще весной, когда неожиданно выяснилось, что наш домик на острове смыло. Как и когда это произошло, остается невыясненным, возможно, виной тому были сильные осенние шторма и ветровые нагоны, а, может быть, небольшое цунами. Когда 26 июня мы прибыли на остров, то увидели печальную картину: от домика остались изломанные и перекрученные части металлического каркаса, все остальное море слизнуло без следа. Жилищную проблему нам помог решить канадец Джон Пачковский, работающий на Камчатке по медвежьему проекту WCS, который одолжил на лето свою огромную арктическую палатку с печкой, и за это мы ему бесконечно благодарны. Для установки палатки на каменистом пляже мы соорудили просторный настил на сваях, пристроили к палатке кухню и прекрасно пережили все ветра и непогоду. Таким образом, впервые отряд высадился на голом месте, за два-три дня был развернут лагерь и начата работа в море. Теперь, когда наш домик смыло, мы больше не привязаны к острову, и при желании сможем перенести исследования в любую точку побережья Камчатки. А это, возможно, скоро станет весьма актуально по той причине, что в акватории Авачинского залива наметились невеселые тенденции.

В этом году в конце концов исчезла рыба на ближайшем к острову крупном нерестовом скоплении северного одноперого терпуга – у мыса Опасного. За последние годы рыбаки приложили к этому немало усилий. Массовый и практически бесконтрольный вылов терпуга начался еще в конце 90х годов прошлого века. В то время рыбакам так называемого «москитного флота», а, по сути, браконьерам на моторных лодках, не приходилось далеко ходить за рыбой. Терпуг ловился в огромном количестве на голый крючок сразу за Воротами Авачинской губы у бухты Спасения и острова Старичков (который вообще-то объявлен памятником природы, и ловить рыбу возле него нельзя). Одному-двум рыбакам на мотолодке с легкостью удавалось налавливать таким образом до тонны терпуга ежедневно. А подобных лодок и катерков болталось более сотни. Неудивительно, что к 2002-2003 годам запасы терпуга в этих местах значительно оскудели. Рыбачки переместились к мысу Опасному, что в 15 км к югу от Ворот. Стал меняться состав флота. Постепенно исчезли маломерки, их сменили МРС-ки. Изменился и способ лова, рыбу стали ловить донными сетями. В 2005 году у мыса Опасного невозможно было спокойно пройти на лодке, - все водное пространство пестрило многочисленными буями и кухтылями от донных сетей. Таким образом, совместными целенаправленными усилиями к 2006 году рыбаки добились очевидного результата. Нерестовое скопление истощилось, и терпуг на Опасном больше не ловится. А нет рыбы – не будет и косаток. Уже в этом году мы заметили, что косатки стали реже проходить вблизи от острова, и почти не задерживаются на Опасном. Похоже, они заглядывают туда лишь по привычке, пытаются охотиться, иногда даже ловят что-то, возможно, треску и минтая, и проходят дальше. Основные места кормления сместились далеко на юг за бухты Жировую и Русскую. Возможно, еще год-другой, благодаря культурной традиции, косатки будут проводить некоторое время в районе острова Старичков и мыса Опасного. Но вскоре их внимание переключится на другие районы, а здесь их можно будет наблюдать лишь на проходе. Да уже и теперь нам часто приходилось идти за косатками далеко на юг, прежде чем они начинали кормиться или перекликаться. В связи с этим, за сезон мы сожгли неимоверное количество бензина. Правда, несмотря на сложности, удалось получить много новой интересной информации и любопытные результаты.

Прежде всего, мы встретили много новых косаток, их отсняли и внесли в каталог, а от некоторых взяли генетические пробы и записали новые, не слышанные ранее звуки. Были также, конечно, и знакомые группы, длительная работа с которыми помогает разобраться в их социальной структуре. Теперь мы лучше понимаем отношения между группами, и знаем вокальные диалекты многих семей косаток. Такое впечатление, что только теперь, после нескольких лет исследований, начала проясняться общая картина.

В ходе работы было много любопытных наблюдений и встреч. Так например, 21 августа в районе мыса Опасного рядом с лодкой вынырнул сейвал – полосатик, которого мы пока еще не встречали в Авачинском заливе. А вечером того же дня уже после работы прямо под остров приплыл горбач (!). Его заметили с берега в непосредственной близости от нашего лагеря.

По такому поводу за 5 минут мы снова собрались в море, стащили лодки в воду и погнались за китом. Горбача удалось отснять в сгущавшейся темноте, биопсию правда не взяли. Численность этих китов была серьезно подорвана в ходе советского и японского китобойного промысла прибрежными и пелагическими китобойными флотилиями в 50 – 60 годы прошлого века. Некоторые популяции были выбиты полностью, другие сейчас медленно пытаются восстановить численность. Горбачей за время работы в Авачинском заливе нам видеть еще не доводилось. Обычно летом они встречаются значительно севернее, а во время миграции проходят довольно далеко от берега. А уж за островом Старичков горбачу, казалось бы, совсем делать нечего. У нас возникло предположение, что обе эти встречи были не случайны. Именно в эти дни у побережья Восточной Камчатки проходили массированные военно-морские учения. Возможно, животные были потревожены и дезориентированы милитаристской активностью в акватории. И на следующий день этому нашлось подтверждение.

22 августа утром погода не предвещала ничего хорошего, было пасмурно и временами накрапывал дождь. Однако, мы вышли в море и не пожалели об этом. Погода постепенно наладилась, выглянуло солнце, и мы встретили косаток. Сначала попались несколько хорошо знакомых групп и несколько чужих. Затем, по ходу движения на юг за косатками, мы натыкались на все новые и новые группы. Было много зверей из акустического клана так называемых «оффшорников» (не путать с настоящими оффшорными косатками, обитающими далеко в море). Их мы встретили сначала напротив Опасного, а потом за мысом Кекурным, что в южной части залива. В этот день в акватории было около 100 животных из более чем десяти групп. С косатками мы прошли до бухты Лиственничной, за полсотни километров от острова. И там, уже вечером, записывая звуки от новой группы, стали свидетелями неприятных событий. Около восьми часов вечера сначала из-под воды, а затем и по воздуху до нас донесся страшный грохот ракетных стрельб. Взрывы были далеко в море, но от мощного подводного звука был поврежден один из наших гидрофонов. Косатки, которые до этого деловито загоняли рыбу и весело перекликались, прекратили охоту, собрались в тесную группу и стали беспорядочно метаться по бухте. Они были явно напуганы, дезориентированы и «ослеплены» подводным грохотом. Разрывы продолжались несколько минут, но и когда все затихло, животные не успокоились и больше уже не подпускали нашу лодку, наверное, считая ее причиной всего происшедшего.

Известно, что косатки легче многих других китообразных переносят шумовые воздействия. Например, звуки военных сонаров, от которых клюворылы массово выбрасывались на берег в Ванкувере и на Гавайях, косаткам не причиняли заметного вреда. И видя их болезненную реакцию на грохот взрывов, можно только предполагать, каково пришлось другим китам, оказавшимся поблизости от военных. Такое небывалое нашествие новых и старых косаток, приход горбача и сейвала именно в дни учений наталкивает на мысль о непосредственной связи этих событий.

Были и более приятные наблюдения. Например, 27 августа мы встретили группу косаток, которые передвигались совместно с большой группой белокрылых морских свиней. Мирные взаимодействия этих видов мы наблюдали и раньше, но на этот раз было хорошо заметно, что морские свиньи играли с косатками, а те их не игнорировали, как это обычно бывает. Одна молодая косатка тоже играла с ними в догонялки. Косаток и морских свиней удалось даже заснять на подводную видеокамеру.

Впервые в этом сезоне мы провели эксперименты по выяснению реакции косаток на проигранные им под водой косаточьи звуки. Получены интересные результаты, которые требуют дальнейшего осмысления. Выяснилось, что косатки обычно игнорируют или даже проявляют реакцию избегания на проигрывание им звуков вне контекста. Однако, в ходе одного из экспериментов группа косаток показала живейшую заинтересованность. Звери многократно проныривали под лодкой и издавали ответные крики. Запись, которую мы им предложили, случайно оказалась их же собственной перекличкой, записанной несколькими неделями ранее.

В конце июля – начале августа часть нашего отряда побывала на Командорах. Илья Шевченко, Таня Ивкович, Саша Волков и Женя Лазарева в течении двух недель участвовали в судовом учете морских млекопитающих у Командорских островов. Погода там выдалась неважная, все время штормило или был туман. В таких условиях ребята пытались работать со встреченными группами косаток, но результатов было не много. Зато они видели большое количество горбачей, каланов, сивучей и котиков, побывали в селе Никольском – командорской столице. А Тане Ивкович довелось поймать на удочку огромного палтуса, которого в замороженном виде привезли на остров, на радость всей команде.

Пока ребята были на Командорах, наш остров посетил ко-директор проекта Эрих Хойт. Он впервые был на Камчатке, и наконец-то посмотрел, как мы работаем. В эти дни погода стояла прекрасная, и мы каждый день работали в море. Было встречено немало косаток, а однажды создалось впечатление, что они устроили своеобразный парад. В течении двух дней через акваторию прошло множество групп – как обычных, так и редко встречаемых. В лодке Эрих прекрасно исполнял обязанности ассистента-наблюдателя, а в экспедиционном быту был неприхотлив и деликатен. Выяснилось к тому же, что он неплохо играет на гитаре. Показав Мише Нагайлику «блюзовый квадрат», Эрих достал губную гармошку, и впервые в истории острова Старичкова был организован блюз-бэнд с канистрой и банкой сахара в качестве перкуссий.

В этом сезоне было несколько интересных встреч и с транзитными косатками. Раньше мы наблюдали в Авачинском заливе этих скрытных и молчаливых косаток лишь пару раз. А этим летом было пять встреч с ними. При близком рассмотрении транзитники удивительно отличаются от рыбоядных косаток как поведением, так и внешним видом. Хорошо заметны их острые спинные плавники и крупные, заходящие далеко вперед, закрытые седельные пятна. На теле каждой особи бросаются в глаза специфические круглые отметины от укусов мелких тропических акул (так называемых «coockie-cutter sharks»), а светлоокрашенные участки их кожи имеют снежно-белый цвет, без малейшей желтизны, связанной с обрастаниями диатомовыми водорослями. Сразу понятно, что транзитники далеко, много и быстро перемещаются, и совсем не успевают обрастать. Видели мы их на проходе, а появлялись они обычно внезапно, сразу возле лодки, и некоторое время осторожно осматривали, а вернее «ослушивали» лодку и шли дальше. Даже выдохи они совершают тише и осторожнее, чем бесшабашные резиденты, которые начинают выдыхать воздух, еще не полностью показавшись из воды. Характер перемещения транзитников также показался нам несколько иным, нежели у рыбоядных косаток. Они обычно надолго заныривают, часто меняют курс и даже порой останавливаются на время, как бы прислушиваясь (а может и «принюхиваясь»). В целом, встреча с ними оставляет чувство настороженности и уважения, знакомое тем, кому довелось столкнуться в дикой природе с крупными хищниками. В этом году звуков от них записать не удалось, зато был отмечен любопытный момент, связанный с взаимодействием транзитников и резидентов. В Канаде неоднократно наблюдали, что транзитники избегают встреч с резидентами, и меняют курс, если их пути случайно пересекаются. Выяснилось, что и на Камчатке они заблаговременно уклоняются от встреч со своими далекими рыбоядными родственниками, когда те дают о себе знать, перекликаясь друг с другом. Группа, с которой мы работали 30 июля, дважды сильно изменяла курс, когда впереди по крикам обнаруживались резиденты. Нам пришла идея проиграть им звуки рыбоядных косаток – реакция была та же. По всей видимости, транзитные косатки не ждут ничего хорошего от таких встреч.